УДК 02:34+028
Сукиасян Э. Р.
С читателями надо
работать, а не судиться!
(Послесловие к
статье Е. И. Березкиной
"Судебные иски к
читателям: борьба с задолженностью
в правовом
пространстве университетской библиотеки.
Реалии и перспективы")
Если бы я не был хорошо знаком с Еленой Ивановной Березкиной,
прекрасным библиотечным менеджером, высококлассным руководителем, возможно, я
посмотрел бы на её статью с бόльшим внутренним сопротивлением. Вот они - наши
реалии. Так мало у нас средств, что мы, библиотекари, общественная функция
которых - обслуживание читателей, нашли новый источник финансирования - судебные
иски. Отступать некуда, осталось только ввести полное платное пользование
библиотеками...
Своё отношение к платным услугам как дополнительным
источникам поступления денежных средств я высказал в статье "Ведет ли эта дорога
к храму" (Библиотечное дело. - 2005. - № 4). Но мне в голову не приходило, что
судебные иски против "читателей" также могут быть одним из результатов
широкополосной кампании фандрейзинга, развернутой отечественными библиотеками.
Вы заметили, что слово читатель я взял в кавычки? Я думаю,
что в названии статьи Е. И. Березкиной допущена ошибка: с читателями мы
не судимся! Везде за рубежом, и особенно там, где введен электронный
читательский билет, любой пользователь библиотеки, в вузовской - студент или
аспирант (впрочем, как и профессор - статус значения не имеет) перестает быть
читателем и оказывается нарушителем, в отношении которого
одномоментно вводится "поражение в правах". Конечно, больше ему нигде - ни в
одном кабинете вуза, ни в филиале, ни в фундаментальной библиотеке, ничего не
выдадут. Он встретится с неожиданными затруднениями в жизни, такими, о которых и
не подозревал. Например, в американских университетах зачастую читательского
билета как самостоятельного документа не существует: есть удостоверение, которое
"работает" везде, даже в столовых или магазинах учебного заведения; с помощью
этого универсального документа оплачиваются
все покупки. В момент "перехода" из читателей в категорию нарушителей правил
библиотеки студент лишается и права на скидки.
Где и когда студент вступает в правоотношения с
библиотекой? Об этом в статье Е.И. Березкиной не сказано. Могу представить себе,
в какой спешке производится запись новых читателей в вузовские библиотеки. Знаю,
что часто это мероприятие проводится по спискам, получаемым от деканата. Спешка
понятна: надо ведь сразу же выдать учебные материалы. Кто-нибудь объяснил новым
пользователям их права и обязанности, а самое главное - ответственность за
нарушение тех и других? "Вот здесь распишитесь", - часто говорят нам. И мы, как
правило ничего не читая, расписываемся. В эту минуту мы подписываем договорные
обязательства с библиотекой, так как строкой выше напечатана всем известная
фраза: "Правила библиотеки знаю и обязуюсь их выполнять".
Однажды в ГДР, войдя в публичную библиотеку, я опешил: в
отделе абонемента над кафедрой выдачи висел огромный стенд, на нем было
написано: "Вот, где находятся книги, в которых, возможно, вам будет отказано
сегодня". Ниже помещались фотографии "читателей", с именами и домашними
телефонами. А рядом - крупные фото титульных листов задержанных книг. "Кто вам
дал такое право?", - начал было я беседу, - "Это ведь персональные данные, есть
библиотечная этика...". Я получил исчерпывающие разъяснения.
Библиотечная этика имеет отношение к читателям, а не к
нарушителям. Библиотека хранит в тайне все персональные данные и сведения о
чтении до тех пор, пока читатель выполняет свои договорные обязанности. Каждый
из "объявленных" (не знаю, как правильно перевести соответствующее слово с
немецкого) получил предупреждение по телефону после того, как истек "Первый
срок"; еще раз позвонили, когда истек "Второй срок". На следующий день
информация становится доступной всем читателям. Эффективность? Очень высокая:
20% приносят книги в первые два дня, 90% - за неделю. Читатели привыкли следить
за сроками и предупреждают библиотеку, если не могут вернуть книги вовремя из-за
болезни. А если они уезжают на практику, на каникулы? Все знают: библиотечные
книги должны быть сданы в любом случае.
В Швеции все библиотеки "заперты" невидимыми охранными
системами. В этой стране библиотекарям неизвестно, как действуют такие системы -
в их компетенцию это не входит. Но любой библиотекарь знает, что книгу, журнал,
видеофильм, которые он сам хочет взять в своей библиотеке на дом, даже на вечер,
на ночь, до утра, ему придется записать на себя как на читателя. Иначе сработает
"система" при выходе, придется объясняться с полицией. И, пожалуй, самое
интересное - в этой маленькой стране сохранность библиотечных фондов
обеспечивается полицией. При призыве в армию проверят наличие книг в
библиотечном "электронном формуляре". Необходимо сдать все библиотечные
материалы и в случае выезда за границу - иначе визу получить невозможно.
Как удалось связать такие разные учреждения в единую
систему? Мне ответили: библиотечные фонды Швеции принадлежат народу, их
сохранность обеспечивает королевская власть.
А кому принадлежат библиотечные фонды в нашей стране?
Поставим вопрос иначе. Как может покинуть учебное заведение
студент-выпускник с дипломом в руках, у которого, мягко говоря, не сложились
отношения с библиотекой своего вуза? О таком "фокусе" сказано, среди других, в
статье Е. И. Березкиной. Ни ректора, поставившего свою подпись на дипломе, ни
декана факультета не беспокоит сохранность библиотечных фондов?
Читатель - нарушитель - ответчик в суде. Давайте подумаем, какова
динамика этих превращений во времени и пространстве. Мы уже понимаем, что
первокурсникам никто серьезно не разъяснял их правовые обязанности.
Не может же быть студент целенаправленным "нарушителем" -
он таким становится. Вспоминаю слова Владимира Федоровича Тендрякова: "Человек
не может стать негодяем от рождения. Таким его делает среда".
Хорошо было бы, чтобы, обсуждая статью Е.И. Березкиной в
библиотечных коллективах, все мы подумали: что есть библиотека для наших
читателей? Я не о книгах, которые, конечно, надо возвращать. Мы нередко говорим,
что мы читателей любим. А они нас? Ладно, пусть не приносят нам цветы, покидая
университет и прощаясь с библиотекой (такая традиция существует во многих
странах), но неужели они не привыкли за пять лет обучения считать нас близкими
людьми, благодаря которым они смогли получить образование?
Лично мне кажется, что каждый судебный иск - повод для
того, чтобы поискать серьезные сбои в своей работе. Вот об этом у Е.И.
Березкиной, к сожалению, ничего не сказано.
|
