Научные и технические библиотеки №5 2010 год
Содержание:

БИБЛИОТЕЧНО-ИНФОРМАЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Басов С. А. Институты гражданского общества в библиотечной сфере: теоретико-методологические аспекты. Статья 1. Гражданская составляющая библиотечной деятельности

Кутейников И. А. Становление и развитие научных библиотек вузов Ульяновской области в ХХ веке

КАЧЕСТВО РАБОТЫ: ИЗУЧЕНИЕ И ОЦЕНКА

Красильникова И. Ю. Критерии качества и измерения услуг межбиблиотечного абонемента и доставки документов

ФОНДЫ БИБЛИОТЕК: ПРОБЛЕМЫ И РЕШЕНИЯ

Шилов В. В. Обменные фонды: экономика и право

ОТКРЫТЫЙ ДОСТУП И ОТКРЫТЫЕ АРХИВЫ ИНФОРМАЦИИ

Захарова Г. М., Солдатенко И. С. Открытый доступ в действии: репозиторий вуза

ЭЛЕКТРОННЫЕ БИБЛИОТЕКИ. ЭЛЕКТРОННЫЕ РЕСУРСЫ

Исмагилова А. Х. Оценка качества электронных библиотек

Цветкова А. Л. Электронная библиотека на основе информационной среды образовательного учреждения

НАША ПРОФЕССИЯ

Зверевич В. В. В память о выдающемся библиотековеде. Вторые Сахаровские чтения

ОБЗОРЫ. РЕЦЕНЗИИ

Лиховид Т. Ф. Вопросы библиографии и библиографоведения на страницах сборника «Книга. Исследования и материалы». Статистический анализ

Плешкевич Е. А. Документологическая теория продукта деятельности с закрепленной информацией: перспективы развития

ИНФОРМАЦИОННЫЕ СООБЩЕНИЯ

Подготовка проекта новой редакции «Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря»

ОТКЛИК НА ПУБЛИКАЦИЮ

Матлина С. Г. Об инновациях, научной честности и профессиональной этике. (Письмо в редакцию)

Комментарии главного редактора


Отклик на публикацию

Об инновациях, научной честности и профессиональной этике
(Письмо в редакцию)

Писать отклики на уже опубликованные статьи – неблагодарное дело: все, что «написано пером», не вырубишь и не вырежешь. Но статья Е. Н. Гусевой «Инновационное развитие библиотечно-информационной сферы» [1] задела за живое.

Во-первых, тема библиотечных инноваций мне близка. Я имела возможность поведать, сколь непросто в начале 1990-х гг. начинала её разрабатывать. Даже введение  понятия инновация в профессиональный  лексикон вызывало отторжение у тогдашнего руководства РГБ [2]. Теперь оно, увы, захватанное – как справедливо отмечает Е. Н. Гусева, – изрядно навязло в зубах, упоминается к месту и не к месту.

Во-вторых, с автором статьи знакома лично, отношусь к ней с уважением и симпатией – поэтому  искренне хочу предостеречь её от повторения аналогичных работ. Евгения Николаевна – умный и даровитый человек, в РГБ ей прочат большое будущее. Хочется верить, что она правильно воспримет мою тревогу и не обидится на критику.

В-третьих,  и это самое главное: стиль публикации, легкое, поверхностное «скольжение по проблеме», – сколь бы острой она ни была, – увы, распространённое явление. В том числе среди поколения, представленного не юными и начинающими,  но достаточно зрелыми, как правило, «остепенёнными» библиотековедами.

Из аннотации к статье Е. Н. Гусевой следует, что на суд читателей журнала «Научные и технические библиотеки» выносится итоговая статья. Это принципиально важно, поскольку сразу же возникает вопрос, почему подводятся итоги только последнего десятилетия? С одной стороны, это право автора. К тому же закончились так называемые нулевые годы, что может оправдать  выбранную  периодизацию. Но в тексте статьи перечислены инновационные достижения, отправной точкой которых были 1990-е гг. Именно тогда началось создание сельских модельных библиотек, принято решение учредить Всероссийскую Школу библиотечной инноватики в Белгороде, разворачивалась замечательная практика томских муниципальных библиотек. Этот опыт отражен во множестве публикаций, но ссылок на них в статье Е. Н. Гусевой почему-то нет.

Жанр итоговой статьи требует хотя бы поверхностно проанализировать объективные предпосылки инновационного бума  последних десятилетий. И в этом случае, убеждена, автор была бы вынуждена начать с рассмотрения практики именно 1990-х гг. Тем более что в «нулевые» темпо-ритм инновационных  процессов  замедлился, что вполне соответствует  циклической парадигме  их развития. Данная парадигма, кстати, тоже обоснована в профессиональной печати. Но и в этом случае библиографические ссылки, так же,  как на многочисленные статьи и, более того, монографии, посвященные  библиотечной  инноватике, отсутствуют.

Неловко об этом писать, но любой старательный  студент, тем более библиотечного факультета, готовя курсовую работу, знает, что тщательный отбор библиографических ссылок по проблеме – один из показателей её качества. К тому же большая часть этих статей, более того, монографии, выходили как раз в описываемый Евгенией Николаевной период [3].

Не хочется думать, что заведующая сектором инновационной деятельности НИОБ РГБ не знает эти труды. Просто сегодня  в научном обиходе таковы «правила игры». Подобный подход, откровенное пренебрежение работами предшественников,  характерен для немалого числа библиотековедов, начинающих профессиональную жизнь «с чистого листа», как будто до них ничего не было. Как редактору профессионального журнала, мне приходится постоянно сталкиваться с таким печальным явлением. Считаю, что это – один из признаков профессионального и этического нездоровья библиотечного сообщества, препятствующий столь необходимой научной преемственности.

Об этической стороне анализируемой статьи упомянуто неслучайно. «Скороговоркой» называя адреса «инновационного опыта», Е. Н. Гусева дотошно перечисляет фамилии сегодняшних, недавно назначенных  руководителей библиотек. Но ведь опыт муниципальных библиотек Томска развивался под идейным и организационным руководством Л. В. Левитской, передавшей дело своей жизни талантливому преемнику А. С. Караушу. Школу библиотечной инноватики совместно с АПРИКТ создавала тогдашний директор Белгородской ОУНБ Н. Т. Чуприна. Могу это лично засвидетельствовать. Коль скоро автор поименно выделяет сегодняшних руководителей, то, исходя из требований  научной добросовестности, следует назвать тех, кто непосредственно стоял у истоков   замечательного опыта.

Приведенные замечания лишь оттеняют главный недостаток статьи – отсутствие какого бы то ни было серьезного анализа проблемы. Ничего не сказано о профилированных по разным признакам филиалах городских муниципальных систем, а именно эта особенность развития предопределила  успех инновационной деятельности  упоминаемых автором статьи муниципальных библиотек Томска. Равно как библиотек Перми, Омска и других крупнейших городов. За этим опытом стоят принципиально иные принципы дифференцированного подхода к обслуживанию, выделение групп читателей по иным, чем прежде, признакам (принадлежности к конкретной  диаспоре, конфессии, по гендерным и психофизическим особенностям и пр.)

Посвятив несколько строк сельским модельным библиотекам, исследователь не дала объективную оценку этому воистину революционному прорыву, его социальным эффектам, не попыталась объяснить успех сельских библиотек  упоминаемой ею Чувашии, в отличие от, допустим, соседней Татарии или Башкирии, где также функционируют модельные библиотеки.

Описывая инновационные достижения сельских библиотек, Евгения Николаевна  вновь выбирает тактику «избирательного подхода»: упоминается действительно замечательный проект НФ «Пушкинская библиотека», подхваченный Министерством культуры РФ, но ни слова о другом проекте – «Открытая Россия», благодаря которому созданы и успешно функционируют десятки библиотек в разных регионах страны. А ведь спустя десятилетие так интересно было бы сопоставить эти два различающихся по своим подходам проекта, что позволило бы более четко определить пути дальнейшего развития сельских библиотек нового типа.

К сожалению, в итоговом материале по библиотечной инноватике не нашлось места анализу опыта  школьных библиотек, лучших лицеев и гимназий, где созданы и успешно функционируют ресурсные центры. В статье нет ни слова и об изменениях в содержательной деятельности и структуре универсальных научных и крупных вузовских библиотек. При подготовке статьи, претендующей на итоговый характер, серьезный анализ достижений и недостатков инновационной библиотечной деятельности, следовало бы выбрать один из вариантов. Или отграничить объект анализа деятельностью муниципальных библиотек, или хотя бы сослаться на наиболее важные публикации, обобщающие инновационные достижения универсальных научных и специальных библиотек. Кстати, коль скоро речь в статье идет преимущественно о муниципальных библиотеках, странно, что обойдены вниманием получившие широкое распространение инновационные модели: библиотеки-музеи, мемориальные и др.

Если рассматривать содержательные направления, выявляющие инновационную сущность современной публичной библиотеки, то, убеждена, в статье необходимо оценить принципиально иную, чем пару десятилетий назад, краеведческую работу. И уж совсем поражает отсутствие упоминания о новых подходах к продвижению чтения, популяризации книжной культуры, которые стали отличительной чертой прежде всего последнего десятилетия – тех самых «нулевых», достижения которых оценивает Е. Н. Гусева.

Обидно, что автор не упоминает трудности, с которыми столкнулись библиотеки-новаторы. Ничего не сказано о проблемах, которые так и не удалось решить в последнее десятилетие. Но именно честное, безбоязненное обозначение нерешенных задач – это то, в чем сегодня наиболее нуждается библиотечное сообщество. Выявление «болевых точек», осмысление возможностей преодолеть ту или иную негативную ситуацию – первый шаг на пути к решению проблемы.

Наконец, прежде чем перечислять адреса инновационного опыта, автор итоговой научной статьи был просто обязан уделить внимание методологическим проблемам библиотечной инноватики, раскрыть собственный взгляд на то, что есть «новое», как оно соотносится с традиционными направлениями библиотечного дела. Такой взгляд позволил бы исследователю подойти к рассмотрению вопроса, пожалуй, самого трудного и противоречивого в нашей сфере деятельности – её качества и эффективности.

Повторяю, дело не в том, чтобы подвергнуть критике конкретного автора конкретной статьи. Все недостатки рассматриваемой статьи типичны для нынешнего времени. И это – скорее, беда, чем вина сегодняшнего поколения библиотековедов. Убеждена, что такая ситуация – результат «провала», который образовался в начале 1990-х гг., когда в силу прежде всего социально-экономических причин начался отток из науки (увы, не только библиотечной)  ярких личностей. В РГБ (как и во многих институтах РАН) его дополнили многочисленные реорганизации, обескровившие научные отделы. Были разрушены научные школы, исчезла та самая среда, которая позволяла  молодым получать знания, навыки из рук в руки, «между делом» усваивать культуру научного труда. Из научных отделов крупных библиотек, из вузов ушли  настоящие эксперты. В результате, по словам видного российского ученого, президента Российской академии медицинских наук М. И. Давыдова, «у нас не только упал ценностный ценз в культуре и науке, но и сменились оценщики. Раньше это были мастера культуры, крупные ученые. Теперь – финансисты, продюсеры, менеджеры» [4].

Развивая эту мысль, отмечу всеобщую «зачарованность» исследователей экономической парадигмой науки и, в первую очередь, управленческими практиками, бизнес-стратегиями, которые  библиотековеды и вслед за ними иные библиотекари некритично переносят на нашу профессиональную деятельность. Вот и Евгения Николаевна оперирует сведениями об опыте бизнес-структур, уважительно ссылаясь на адресованные этим структурам (а не социально-культурным институтам), прямо скажем, случайные издания. Опять, как и много лет назад, вольно или невольно молодые исследователи воспроизводят марксистский тезис о  приоритете экономики над культурой.

Между тем выдающийся  экономист Е. Ясин (как и его коллеги Р. Гринберг, В. Ивантер, Ю. Голанд и другие) убежден в необходимости делать акцент на  культурной и социально-психологической природе инноваций во всех сферах деятельности, в том числе и в экономике [5]. Неслучайно в руководимой им Высшей школе экономики (ВШЭ) функционирует одна из лучших современных вузовских библиотек, а в числе преподавателей – наряду с экономистами – самые авторитетные социологи, психологи и культурологи страны. В ВШЭ работает замечательный, открытый для всех желающих семинар с характерным названием «Важнее, чем политика». Имеются в виду различные сферы культуры, в том числе и библиотечное дело, к которому Евгений Григорьевич относится с особым пиететом.

Удручает, что сегодняшних молодых исследователей-библиотекове­дов мало интересуют достижения сопредельных областей знания – социологии, психологии, культурологии, – которые наряду с философией всегда составляли методологическую основу научной деятельности. Порой кажется, что у коллег отсутствует элементарная любознательность, без чего научной работой заниматься бессмысленно. Как известно, полуобразованность страшнее необразованности, поскольку создаёт мнимое ощущение полноты знания.

Зато какую радость испытываешь, когда среди присланных в журнал статей или докладов на научной конференции обнаруживаешь материал, в котором бьется живая мысль – пусть не всегда правильная, не вполне чётко сформулированная, но своя, незаёмная. Понимаешь, что еще не всё потеряно, что у нашей науки впереди хорошие перспективы. Невольно вспоминаются строки Давида Самойлова: «Приходите, юные таланты! / Говорите нам светло и ясно!».

Что ж касается самой Е. Н. Гусевой, то хочется верить, что работы, подобные рассматриваемой, являются болезнями роста. Сколь тривиально это ни звучит, напомню: такого рода болезни преодолеваются упорным трудом, профессиональным опытом, самообразовательным чтением и критическим отношением к себе и окружающему миру. И еще – исследователю необходима внутренняя свобода, являющаяся противоядием против любого рода самоцензуры.

Когда-то, выступая перед участниками Белгородской Школы инноватики, я перефразировала знаменитые слова П. Я. Чаадаева о «первом непоротом поколении». И выразила уверенность, что в жизнь вступило первое поколение «непуганых» библиотекарей. Принадлежа к тем, кого принято называть «уходящей натурой», хочу верить, что идущие вслед за нами не растратят накопленные знания и не изменят вечным ценностям, среди которых ведущие места занимают научная честность, исследовательская добросовестность и уважение к нашему общему делу.

С. Г. Матлина,

ответственный редактор журнала «Библиотечное дело»

Список источников

1. Гусева Е. Н. Инновационное развитие библиотечно-информационной сферы / Е. Н. Гусева // Науч. и техн. б-ки. – 2009. – № 11. – С. 7–15.

2. Матлина С. Об инновациях без восторгов и оваций: методологические аспекты // Матлина С. Г. Пути инновационного развития : избр. / С. Матлина. – С.-Петербург : Профессия, 2009. – С. 265–285.

3. Качанова Е. Ю. Инновации в библиотеках / Е. Ю. Качанова. – С.-Петербург : Профессия, 2003. – 317 с.; ил., табл. (сер. Библиотека); Чуприна Н. Т. Универсальная библиотека: инновационная деятельность в профессиональной практике : науч.-практ. пособие / Н. Т. Чуприна. – Москва : Либерея, 2004. – 120 с.

4. Смирнов Ким. Науки рейдеров питают? / Ким Смирнов // Новая газета. – 2007. – № 23.

5. Лебедева Н. М., Ясин Е. Г. Культура и инновации. К постановке проблемы / Н. М. Лебедева, Е. Г. Ясин // Форсайт. – 2009. – № 2. – С. 16–26.

  
На главную