Библиотекари Якутска о своей корпоративной этике

Результаты исследования, проведенного в 2004 г. студентами Восточно-Сибирской государственной академии искусства и культуры.

Глас библиотекарей, т.е. глас библиотечного народа, по поводу Кодекса профессиональной этики библиотекаря бесспорно интересен, так как теория проверяется практикой, практиками – людьми, которые должны исполнять предписания библиотековедов (теоретиков), разработчиков Кодекса.

Остановлюсь на некоторых результатах исследования, проведенного студентами V курса заочного отделения библиотечного факультета ВСГАКИ Е.В. Степановой и Л.П. Григорьевой среди библиотекарей Национальной библиотеки Республики Саха (Якутия) и ЦГБ им. В.Г. Белинского. Опрошены свыше 70% сотрудников библиотек. (В процессе опроса студенты знакомили библиотекарей с текстом Кодекса.) Подавляющее большинство библиотекарей (91,2%) единодушны в мнении, что библиотечное профессиональное сообщество нуждается в Кодексе, а 60,4% полагают, что принятый Кодекс отвечает современному характеру профессии. Только 11% опрошенных считают, что в Кодексе продублирован ряд статей Закона о библиотечном деле, 33% затруднились ответить, а 56% отрицают всяческое дублирование, что свидетельствует о незнании ими данного Закона. (Всем известно, что незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение. Библиотекари недоумевают: статьи Закона обязательны для исполнения, аналогичные статьи, продублированные в Кодексе, лишь декларируют этические принципы.)

69,2% библиотекарей считают, что нужно руководствоваться единым Кодексом и на его основе разрабатывать правила поведения для работников отделов обслуживания, специализированных отделов и т.п.

В настоящее время созданы проекты профессиональных кодексов библиографа (И.Г. Моргенштерн), школьного библиотекаря (Е. Протанская), исследователя библиотечной отрасли (В.С. Крейденко) и проект этического кредо библиотекаря (Ю.Н. Столяров). На мой взгляд, все они имеют право на существование, в каждом есть рациональное зерно, хотя и не все в них я принимаю однозначно.

Серьезными нарушениями Кодекса 50% библиотекарей считают непрофессиональное выполнение коллегами своих обязанностей, т.е. непредоставление пользователю имеющейся в фонде литературы, сокрытие отдельных изданий, необоснованный отказ в информации. Каждый второй опрошенный относит к нарушениям проявление со стороны библиотекарей дискриминации к читателю по разным признакам (пол, возраст, национальность, манера одеваться), недоброжелательство, невнимание к запросам. Каждый третий сослался на необеспечение библиотекарем конфиденциальности в отношении сведений о пользователях и их читательской деятельности. Каждый четвертый считает серьезным нарушением неоказание профессиональной помощи коллегам.

К нарушениям норм профессиональной этики библиотекаря подавляющее большинство опрошенных относят отчитывание (урезонивание) коллеги или читателя в присутствии других пользователей или коллег. В некоторых вузовских и других библиотеках библиотекари практикуют следующий способ так называемой борьбы с должниками: вывешивание на видное место списков должников. Эту меру одобряют 27,5% опрошенных, а две трети считают, что с должниками нужно работать индивидуально, но ни в коем случае не порочить их имя публично.

Логическим продолжением рассмотрения проблемы нравственных нарушений можно считать осознание библиотекарями необходимости наказания тех, кто нарушает статьи Кодекса.

Почти 70% библиотекарей выразили солидарность с Ю.Н. Столяровым, предложившим создать комитет по профессиональной этике при Российской библиотечной ассоциации [1. С. 60], на заседаниях которого разбирались бы этические конфликты, происходящие между библиотекарями и читателями, между коллегами. Тем самым большинство библиотекарей выступают за регламентирующий Кодекс, а не декларативный, каковым он сейчас является.

Примеры этиконарушений (образую слово по аналогии со словом правонарушение), допускаемых библиотекарями и читателями, возьму из материалов дискуссии по актуальным этическим проблемам в библиотечной сфере, проведенной в 2004 г. среди студентов V курса заочного отделения Якутского представительства ВСГАКИ.

Студенты приводили примеры из собственной практики о неконгруэнтности слова и дела, т.е. о несоответствии знания принципов Кодекса и преднамеренного, осознанного его нарушения. Так, книги выдаются родственникам, коллегам на неограниченный срок. Библиотекари считают, что слово не расходится с делом только у новичков (выпускников), а потом и у них жизнь расставит все на свои места.

По результатам опроса библиотекарей видно, что большинство из них считают, что не должно быть своих и чужих читателей, что объективность превыше всего. Но практика опровергает это утверждение.

Как выяснилось, одна из студенток заставляет читателей вопреки их явному недовольству расставлять на полках сданные ими книги. Ее этому научила предшественница. Не уверена, что нам всем (участникам дискуссии) удалось убедить ее в том, что она использует запрещенный прием обслуживания читателей.

Библиотекарю часто приходится разрешать споры между читателями. Так, в ЦГБ им. Белинского (на абонементе) встречаются конфликтные ситуации между читателями, например по поводу того, что один читатель якобы раньше увидел заинтересовавшую его книгу, в то время как притязания на нее предъявляет другой. Случается, что читатель прячет книги, которые он планирует взять в следующий раз, среди литературы других разделов. Это порождает конфликтную ситуацию между ним и другими читателями или библиотекарем, заметившим его уловки. И т.д. и т.п. Все это свидетельствует об актуальности библиотечной этики.

Студенты не смогли зафиксировать никаких серьезных изменений в этической сфере в библиотеках за пять лет с момента принятия Кодекса и объясняют это тем, что он носит декларативный характер, следовательно, не обязателен для исполнения.

Однако подвижки в изменении профессионального сознания и поведения библиотекарей имеют место. Приведу пример. Студентка В.Б., углубленно изучавшая психологическую литературу о диалогическом подходе в общении, о людях-актуализаторах, о путях самоактуализации, избрала для себя этическое кредо: каждому читателю – доверие библиотекаря, общение с каждым на равных. Она поставила цель хотя бы в стенах своей библиотеки избавить школьников от страха, унижения, тревожности, которые они испытывают в учебном процессе. Убедительные примеры из ее практики подтверждают действенность ее кредо. Читатели стали ответственней относиться к своевременной сдаче книг и удостаивать библиотекаря уважительным отношением. Однако и у нее не перевелись проблемы, продолжаются негативные психологические игры с читателями-учителями типа: «Я знаю, я принесу» (читатель смотрит в глаза библиотекарю и говорит одно и то же на протяжении нескольких месяцев).

У каждого библиотекаря свой набор этических ценностей, свое этическое кредо. Если в нем главенствует принцип уважения к себе и другому, т.е. соблюдение прав другого и требование от других уважения к своим правам, человеческому достоинству, только тогда он может как профессионал исполнять принципы Кодекса.

Библиотекари не обиделись на статью А.В. Соколова, в которой он усмотрел в них черты блаженного профессионального кретинизма [2]. Многие понимают, что им не достает предприимчивости, что они недостаточно приспособлены к выживанию в новых условиях. (Однако следует заметить, что наиболее предприимчивые библиотекари, полные энтузиазма и энергии, «вымываются» из библиотечной сферы: их приглашают на работу в административные органы, они трудоустраиваются в коммерческих структурах. Это касается и выпускников, среди них отлично и хорошо успевающие стараются строить свою карьеру не в библиотечной сфере, в основном из-за низкой зарплаты в библиотеках.)

Опрошенные считают, что ряд качеств, представляющих, по мнению А.В. Соколова, сущность библиотечного кретинизма, следует включить в профессиональный кодекс как обязательные. В противовес высказываниям А.В. Соколова эти качества свойственны далеко не всем библиотечным специалистам. Речь идет о доброжелательности, ответственности за порученное дело и т.п. Как показывают результаты различных социально-психологических исследований, включая проведенные мной в Республике Саха (Якутия), читатели отмечают у 50% библиотекарей дефицит проявления доброжелательности. Многим специалистам присущ невысокий уровень культуры общения. И как следствие имеют место нарушения норм профессиональной этики.

Не приходится говорить и об обостренной совестливости библиотекаря, только каждый третий из опрошенных осознает ответственность за последствия оказанных им библиотечных услуг. Впрочем, Кодекс освобождает библиотекаря от подобной ответственности, т.е. убаюкивает, усыпляет его совесть.

Примерно поровну распределились библиотекари в мнениях о цензуре в библиотечной деятельности, т.е. каждый второй считает отказы на литературу, независимо от ее содержания (насилие, порнография и др.), проявлением цензуры и ратует за выдачу читателю литературы без ограничений, усматривая в этом соблюдение неотъемлемого права личности на свободный доступ к информации. Другие полагают, что если в результате запроса выяснится возможность социально опасного преступления после использования того или иного источника, то необходимо отказать читателю, хотя квалифицировать это следует как цензуру.

Критикуя библиотекарей за блаженный кретинизм, А.В. Соколов призывает «осознать, что в рыночной среде экономика первична, а этика вторична; более конкретно: сначала фандрейзинг, а этический кодекс потом» [2. С. 144]. Это категоричное утверждение следует воспринимать сквозь призму Программы стратегии развития Российской Федерации до 2010 года, где большое внимание уделяется реформированию образования и провозглашается, что ценностями модернизируемого общества являются «самостоятельное действие и предприимчивость, соединенные с ценностью солидарной ответственности за общественное благосостояние и устойчивое взаимодействие общества и природы» [3. С. 7].

Далее речь идет о том, что в целях поддержки вхождения новых поколений в открытое информационное сообщество центральное место в содержании образования должны занять коммуникативность, межкультурное взаимопонимание и др. Естественно, что то и другое регулируется, регламентируется нормами профессиональной этики.

В свете обозначенных требований высшая и средняя библиотечная школа, система повышения квалификации библиотекарей обязаны развивать, формировать у будущих и настоящих специалистов библиотечной отрасли предприимчивость. Однако это не исключает, а инициирует воспитание библиотечных кадров в духе высоких нравственных принципов.

В заключение отмечу, что внедрение фандрейзинга в библиотеках обострит этические проблемы, расширит круг библиотекарей, проявляющих интерес к профессиональному кодексу и активизирует потребность сделать его регламентирующим.