Ю. Н. Столяров
МГУКИ
Справочно-библиографический аппарат
в структуре библиотеки как системы
В структуре библиотеки как четырехэлементной в сущности системы справочно-библиографический аппарат распределяется и в первом, и во втором контуре; частично выходит за пределы второго контура.
Ровно 30 лет назад выдвинута концепция сущностной модели библиотеки как системы, состоящей из четырех атрибутивных элементов: библиотечного фонда, контингента пользователей, материально-технической базы и библиотечного персонала. Практически сразу же по обнародовании этой концепции возникло предложение дополнить существующую модель еще одним элементом – справочно-библиографическим аппаратом, без которого модель объявлялась страдающей существенным изъяном.
Первым поднял этот вопрос Э. Р. Сукиасян, поместивший в центр системы, где названные элементы равномерно вписывались в круг, библиотечный каталог. Следом выступил И. Г. Моргенштерн, выдвинувший аргумент: справочно-библиографический аппарат информирует не только о фонде данной библиотеки, но и о существующем внешнем документном массиве и/или потоке. Следовательно, по отношению к библиотечному фонду он представляет собой автономный объект и должен рассматриваться на равных правах с остальными четырьмя [1].
Выступления в защиту пятого элемента особенно активизировались в 1990-х гг. Некоторые авторы выдвигали эту идею вновь и вновь [2. С. 5; 3. С. 12].
Подводя итоги развития мирового библиотековедения в ХХ в., Н. И. Тюлина пришла к выводу, что в последние годы «был подорван прежний, существовавший веками принцип, согласно которому каждая библиотека обслуживала читателей лишь собственными материалами». Значительно возросла роль справочно-библиографического аппарата библиотеки, утверждала далее Н. И. Тюлина, и «из вспомогательного компонента он превратился в полнозначный, играющий в обслуживании самостоятельную роль. В результате изменилась вся инфраструктура библиотеки. Из четырехэлементной структуры, включающей, как это показал Ю. Н. Столяров, фонды, читателей, библиотекарей и материально-техническую базу, она превратилась в пятиэлементную. Пятым элементом стал ее справочно-библиографический аппарат» [4. С. 22].
В методологическом отношении Н. И. Тюлина ошиблась дважды: первый раз, когда рассмотрела справочно-библиографический аппарат и остальные сущностные элементы библиотеки в качестве инфраструктуры, т.е. вывела их за рамки структуры библиотеки как системы. Второй раз – когда предала забвению тот факт, что система, дополненная еще одним элементом, в тот же миг преобразуется в новую систему, т.е. перестает быть самой собой. Если Н. И. Тюлина права, значит, библиотеки в конце ХХ в. перестали существовать.
И. Г. Моргенштерну собственные доводы представлялись столь безупречными, что он уверен: я когда-нибудь, наконец, включу справочно-библиографический аппарат в состав обязательных элементов библиотеки [5. С. 81].
А. Н. Остапов добавив этот элемент к известным четырем, утведждает, что в этом возникает «высокоинтеллектная библиотека» [6. С. 116].
М. Ф. Меняев подчеркнул, что теоретической основой его диссертации стал «структурно-функциональный подход к исследованию библиотечно-библиографических процессов, разработанный Ю. Н. Столяровым». Далее он написал: «Особую роль в процессе информатизации библиотеки играет ее материально-техническая основа <…>, включающая теперь и средства высоких информационных технологий» [7. С. 6, 16].
Против того, что роль этого элемента особая, публиковались возражения [8. С. 7]. Уточню сказанное ранее: можно, конечно, считать, что роль материально-технической базы особая, но только в том смысле, что каждый элемент выполняет свою особую роль. Если бы все элементы играли одну и ту же роль, они оказались бы тождественными, и система стала бы моноэлементной.
Но М. Ф. Меняев под «особой» понимает главенствующую роль материально-технической базы. Раскрывая ее, он свел все элементы к информационному пространству библиотеки (к чести М. Ф. Меняева, он первым ввел это понятие в библиотековедческий оборот), а в геометрии этого пространства увидел только базы данных (формирования и использования библиотечного фонда, обеспечения движения справочно-библиографической, а также, движения технологической информации), замкнутые на возвышающийся над ними компьютер [9]. Получилась иерархическая структура, имеющая весьма мало общего с той системой, на которую он ссылался как на исходную.
Н. С. Карташов, в целом признающий равноправие, рядоположенность известных четырех элементов библиотеки, вместе с тем полагает, что в условиях автоматизации «из подсобного механизма <…> справочный аппарат превращается в самостоятельный элемент библиотеки, не только связанный с собственными фондами библиотеки, но и предназначенный для раскрытия информационных ресурсов, существующих в других библиотеках, информационных системах и странах» [10. С. 24]. Вследствие этого центр тяжести в межбиблиотечном сотрудничестве перемещается на формирование справочного аппарата, под которым имеются в виду сводные каталоги. При этом, правда, справочный аппарат все равно рассматривается им в ряду не основных, а «других» элементов библиотеки. Сказанное Н. С. Карташовым я уточнил бы лишь тем, что справочный аппарат всегда был и остается относительно самостоятельным элементом библиотеки, но в условиях автоматизации его значение резко возрастает.
В кандидатской диссертации С. В. Мамонтова тоже выстроена сущностная структура библиотеки, опирающаяся всё на ту же четырехэлементную модель [11. С. 111–139]. Как и его предшественники, С. В. Мамонтов поддался искушению добавить к четырем элементам пятый. Им стал информационно-поисковый язык, образующий подсистему индексирования. Нашлось в его схеме место и библиографической записи, и поисковому образу, создающим поисковый аппарат как подсистему. Поисковый аппарат, в свою очередь, образует собственную модель в виде каталога (картотеки) и базы данных поисковых образов. Опущу соображения насчет того, насколько эта схема убедительна (впрочем, продвижение вперед в ней есть), отмечу иное: и здесь налицо плоскостное методологическое мышление, приводящее к выстраиванию в один ряд нерядоположенных компонентов.
В 2001 г. Я. Л. Шрайберг выпустил второе издание книги «Основные положения и принципы информационных систем и сетей: главные тенденции окружения (? – Ю. С.), основные положения и предпосылки, базовые принципы», где обоснована пятикомпонентная модель библиотеки. Пятым элементом стали опять же «справочно-поисковый аппарат, информационные системы и базы данных по фонду библиотеки в традиционном или компьютерном виде». Сам Я. Л. Шрайберг, по собственному признанию, «несмотря на ряд отличий в подходе и трактовке», тоже считает свою концепцию «близкой к взглядам и позиции профессора Ю. Н. Столярова» и рассматривает данную модель «как развитие его схемы на современном этапе с учетом усиления функции библиотеки как информационной системы» [12. С. 42].
Модель электронной библиотеки, построенная А. И. Земсковым, включает в себя, в частности, системы индексации ресурсов, навигации и поиска [13. С. 30], т.е., иными словами, справочно-библиографический аппарат. Действительно, без него представить себе электронную библиотеку невозможно. Но электронная библиотека – частный случай библиотеки как таковой, и то, что свойственно электронной библиотеке, не обязательно распространяется на библиотеку вообще, тогда как из обратной ситуации исключения невозможны.
Есть, конечно, и авторы, которые приняли концепцию четырехэлементной библиотеки и успешно ее используют и развивают [напр.: 14; 15].
Объяснение того, почему справочно-библиографический аппарат может быть рассмотрен только как акцидентный (лат. accidentia – случайность), а не атрибутивный (необходимый, неотъемлемый, сущностный), дано еще в монографии «Библиотека: структурно-функциональный подход» [16. С. 50–58, 84–86]. Там же поддержан А. Я. Черняк, подвергшийся критике со стороны Ю. А. Гриханова, А. Н. Ванеева, А. Л. Гольдберга за то же самое, против чего возражают и в случае с четырехкомпонентной моделью: за то, что в предложенную им предельно упрощенную (трехэлементную) схему библиотеки не вписываются «многие направления современных библиотековедческих исследований» и среди них совершенствование системы каталогов, справочно-библиографический аппарат.
В [16] разъяснялось, что библиотеку образуют простейшие исходные родовые и множество производных элементов. Производными, или акцидентными, элементами определяется всё многообразие типов и видов библиотек, они появляются в процессе развития, усложнения системы, зачастую выступают на передний план, создавая представление о библиотеке как общественном явлении. Сегодня эту мысль легко проиллюстрировать появлением и бурным развитием электронных библиотек с их специфическими техническими и навигационными средствами и другими особенностями. Подчеркивалось, что акцидентные элементы имеют преходящий характер, существуя не более того срока, который определяется условиями исторической эпохи или общественными потребностями. В отличие от этого атрибутивные элементы присутствуют изначально, постоянно и во всех без исключения библиотеках, начиная с самых примитивных. Без справочно-библиографического аппарата такие библиотеки обходятся вполне свободно.
В [16] специально оговаривалось, что каталог (как и другие разновидности справочно-поискового аппарата) появляется лишь на стадии достижения фондом некой граничной величины. Но и при большом фонде в нем нуждаются лишь часть пользователей и часть документов. Номенклатура видов каталогов (справочно-библиографических фондов в целом) тоже не имеет принципиального, сущностного характера.
Там же я возразил германскому специалисту А. Димеру, полагавшему, что современные информационно-поисковые системы вскоре отомрут. Моя позиция иная: «Значение справочного аппарата библиотеки не только не снижается, но, наоборот, возрастает. Каждой библиотеке всё труднее давать сведения: 1) о своих и 2) о дочерних фондах, 3) о фондах других библиотек страны, 4) о мировой печатной продукции прошлого, настоящего и будущего» [16. С. 53]. Прошедшие с момента публикации этого тезиса 25 лет подтверждают его обоснованность.
В рецензии на мою монографию О. П. Коршунов поправил примененную в ней аргументацию, основанную на том, что каталог – потому акцидентный элемент, что возникает позднее, чем другие элементы, т. е. на той стадии, когда фонд достигает некоторой величины. О. П. Коршунов уточняет: «Чаще всего это действительно имеет место при больших собраниях документов, но в принципе количественная сторона и время появления <…> не имеют решающего значения. Очевидно, главное свойство атрибутивного элемента в том, что его нельзя изъять из системы, не разрушив ее целостности, т. е. без того, чтобы библиотека перестала быть библиотекой» [17. С. 173]. Впоследствии я развил свою модель, выстроив двухконтурную модель библиотеки[8].
Где же истинное место справочно-библиографического аппарата в структуре системы «библиотека»? Это место можно определить, исходя из его сущностной функции. Она вытекает из его вторично-документальной природы: справочно-библиографический аппарат призван идентифицировать отражаемые первичные документы. По своей сути он представляет собой модель документного массива или потока. Из этого следует, что он не рядоположен с атрибутивными элементами, а является одним из элементов второго контура библиотеки как системы. Этот контур возникает в развитой библиотеке, которая может эффективно функционировать только при наличии справочно-библиографического аппарата.
Документный массив по отношению к справочно-библиографическому аппарату выполняет прототипную функцию, а справочно-библиографический (справочно-поисковый) аппарат по отношению к документному массиву – функцию идентификационную.
Справочно-библиографический аппарат включает в себя, по Д. Я. Коготкову, три компонента: библиотечные каталоги, библиографические картотеки и справочно-библиографический фонд [18. С. 67–153; 19. С. 7]. Первые два компонента однозначно относятся к разновидностям моделей библиотечного фонда – их прототипа. Со справочно-библиографическим фондом дело обстоит несколько сложнее. С одной стороны, он представляет собой составную часть самого библиотечного фонда, физически представлен в нем как относительно автономный подфонд – такой же, как, положим, подфонд любого другого структурного подразделения: читального зала, абонемента, филиала. Но с другой стороны, поскольку назначение части этого фонда – отражать фонд же, то одновременно этой частью (точнее, той частью библиографических записей, которая отражает фонд данной библиотеки), справочно-библиографический фонд тоже входит в модель библиотечного фонда. Иными словами, структурно и функционально он двуедин: он одновременно входит и в библиотечный фонд, и в модель этого фонда; он выполняет функцию и прототипную – в одном отношении, и идентификационную – в другом отношении. Но самостоятельным, отдельным элементом первого контура в системе «библиотека» он, как бы то ни было, не является.
Остается рассмотреть вторую, обычно наибольшую часть справочно-библиографического фонда, в которой отражается внебиблиотечный документный ресурс. Насколько можно понять оппонентов, именно этим его свойством библиографы и библиотековеды объясняют его качественную обособленность в структуре «библиотека».
Думается, что решение должно быть несколько иным: надо признать, что этот элемент второго контура является моделью – явной или латентной, в данном случае это непринципиально – не только документного фонда данной библиотеки, но и внешнего документного ресурса по профилю этого фонда.
Для наглядности место справочно-библиографического аппарата в системе библиотека представлено на схеме.
Место справочно-библиографического аппарата в структуре библиотеки
Интересно было бы знать, как библиографоведы отнесутся к этому новому шажку на пути к объективной истине.
Список использованных источников
1. Моргенштерн И. Г. Библиотечное дело и библиография // Сов. библиотековедение. – 1986. – № 1. – С. 99–104.
2. Тюлина Н. И. Новая техника и проблемы общедоступности библиотечного обслуживания // Там же. – 1990. – № 1. – С. 3–8.
3. Тюлина Н. И. Теоретические аспекты библиотечного обслуживания // Библиотековедение. – 1994. – № 6. – С. 3–18.
4. Тюлина Н. И. Библиотечное дело 2-й половины ХХ века (Общемировые тенденции сквозь призму понятийного аппарата) // Там же. – 2000. – № 2. – С. 18–25.
5. Моргенштерн И. Г. Новый учебник по фондам // Сов. библиотековедение. – 1992. – № 5–6. – С. 77–84.
6. Остапов А. И. К созданию высокоинтеллектной библиотеки // Библиотековедение. – 1995. – № 1. – С. 116–120.
7. Меняев М. Ф. Методологические основы информатизации библиотечно-библиографических процессов : Автореф. … д-ра пед. наук. – М., 1994. – 32 с.
8. Столяров Ю. Н. Библиотека – двухконтурная система // Науч. и техн. б-ки. – 2002. – № 11. – С. 5–24.
9. Меняев М. Ф. Геометрия информационного пространства. – М., 1993. – 39 с.
10. Карташов Н. С. Общее библиотековедение : Учеб. в 2 ч. / Н. С. Карташов, В. В. Скворцов. – М.: Изд-во МГУК, 1997. – Ч. 2. – 257 с.
11. Мамонтов С. А. Структура современной автоматизированной библиотеки : Дис. … канд. пед. наук. – Тамбов, 2001. – 161 с.
12. Шрайберг Я. Л. Основные положения и принципы разработки автоматизированных библиотечно-информационных систем и сетей: главные тенденции окружения, основные положения и предпосылки, базовые принципы : Учеб. пособие. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Либерея, 2001. – 102 с.
13. Земсков А. И. Электронные библиотеки : Учеб. для вузов / А. И. Земсков, Я. Л. Шрайберг. – М.: Либерея, 2003. – 351 с.
14. Востриков А. Н. Пользовательский интерфейс в информационной системе библиотеки // Информ. ресурсы России. – 1996. – № 1. – С. 10–19.
15. Мотульский Р. С. Общее библиотековедение : Учеб. пособие для вузов. – М.: Либерея, 2004. – 223 с.
16. Столяров Ю. Н. Библиотека: структурно-функциональный подход. – М.: Книга, 1981. – 255 с.
17. Коршунов О. П. Новая монография о библиотеке // Книга. Исследования и материалы. – М.: Книга, 1983. – Сб. 46. – С. 170–176.
18. Коготков Д. Я. Библиографическая деятельность библиотеки: организация, технология, управление : Учеб. – СПб.: Профессия, 2003. – 304 с.
19. Климаков Ю. В. Муниципальная библиотека: справочно-библиографический аппарат : Учеб.-метод. пособие. – М.: Либерея-Бибинформ, 2005. – 87 с.